— Ибо лень?

— Ибо некогда. Пошли уже.Я потопталась на месте, а потом вздохнула и пошла за дедом.

Ресторан Луи Вьель представлял собой чистейшей воды образец статусного ресторана. Причем настолько статусного, что младшее поколение кляло его за ретроградность и обходило стороной, появляясь на пороге только в сопровождении старших. Без преувеличения можно было сказать, что за тяжелыми резными дверями ресторана, которые сейчас передо мной открывал предупредительный швейцар, решались если не судьбы мира, то как минимум судьбы империи. Изобилие золота, лепнины, зеркал, все, что в любом другом месте создавало бы ощущение цыганщины и полного отсутствия вкуса, здесь превращалось в торжественность и монументальность. Сбежать я захотела на пятом шаге по дорогому персидскому ковру. Настолько неуместной я себя еще никогда и нигде не ощущала.

Нас проводили в отдельную ложу. И входила я туда, как к тигру в клетку. Первая мысль, которая появилась, когда я увидела потенциального жениха и его родственников — у них — желтые глаза! Для пущей полноты красок хотелось бы добавить, что они светились в темноте, как у готовых к прыжку волков, но нет. В кабинете было очень светло. Сквозь полуприкрытые портьерами окна пробивался солнечный свет, играя на гранях хрустальных бокалов, а за основное освещение была ответственна помпезная трехэтажная люстра. Мне в какой-то момент показалось, что она качается. Богатое воображение добавило идеальный вариант покушения, когда эта махина, сорвавшись с потолка, расплющивает несчастного банкира или министра. Все в ужасе, начинается расследование, громкие статьи в газетах, соболезнования, а где-то там за ширмой потирает руки обиженный когда-то официант, которого этот банкир или министр обматерил.

Из своих фантазий я вынырнула только тогда, когда дед, постаравшись сделать это максимально незаметно, ткнул меня в бок.

А, точно: улыбаемся и машем.

Что меня действительно удивило, так это круглый стол. Хотя, подозреваю, в подобных переговорах — это было вполне уместно. Сложно будет вычислить того, кто должен сидеть во главе стола с учетом статусов, титулов и возрастного разбега.

При первом взгляде Ярослав Волков произвел на меня странное впечатление. Ну не тянул он на главу серьезного клана. Расслабленный, спокойный, с легкой улыбкой и очаровывающим взглядом. Я бы, не зная кто он, приняла его за повесу, может, второго или третьего сына известной семьи, на котором не висит никакой ответственности. Пару раз моргнула, активируя пробуждение. Да, невежливо, но кто догадается? Главное, чтобы новоиспеченный жених не подумал, что я ему глазки строю. Панели дара я пока научилась переключать только морганием. А интересный расклад получился. Симпатия по нулям, не удивлена, будет хорошо, если он с досье на невесту ознакомился. Доверия тоже ноль, что тоже понятно. Уровень угрозы тридцать. А это с чего? он меня первый раз видит! Или у него на каждого встречного такая реакция? Ладно, потом выясним. Если что, отравлю.Мило улыбнулась и кивнула, когда дед представил меня собравшейся компании.

— Моя внучка, Мира Александровна Огнева. Мира, позволь представить - Елизавета Юрьевна Волкова, статс-дама в отставке.

Суровая дама, в которой сходу, даже без представления деда, признавалась статс-дама имперского двора, обожгла меня взглядом, просканировала буквально каждую клеточку в моем теле и поджала губы, а на панели дара впервые появились отрицательные значения симпатии. Ладно, я не золотой рубль, чтобы всем нравиться. Просто продолжаем улыбаться и молчать.

— Евграф Владимирович Волков, полковник императорской армии в отставке.

Пожилой старик одобрительно кивнул. Судя по показаниям, его симпатия ко мне была на приемлемом для первой встречи уровне. Уже хорошо, хоть кто-то ко мне хорошо относится.

— Ярослав Мстиславич Волков, князь Волков и глава клана Волковых

— Приятно познакомиться, — выдавила из себя приятным тихим голосом.

Волков, подойдя ко мне, тяжело припадая на левую ногу, приложился к ручке. И что меня насторожило, прикладывался к моей ручке он явно дольше положенного. Очень захотелось выдернуть руку, но я только мило улыбнулась и позволила держать свою ладонь столько, сколько надо.

А держал он долго, почти минуту. Потом отпустил и обменялся взглядами с Елизаветой Юрьевной и Евграфом Владимировичем. Если бы эту сцену описывали в каком-нибудь романе, то было бы так: В ложе, покрытой полумраком, сгустилась атмосфера тайны. Молодой князь, прищурив волчьи глаза, затянулся длинной сигаретой и выпустил в воздух кольца ароматного дыма. Трепетная невеста пыталась спрятать глаза и найти выход, буквально задыхаясь под его тяжелым взглядом. Суровая статс-дама достала длинную, тяжелую линейку… Я вздрогнула и с трудом выпала из фантазии. Я никогда больше не буду читать любовные романы. Ну или в ближайший месяц не буду. Мне еще диплом дописывать. А вот пока я блуждала в своих мыслях, Ярослав Волков снова натянул маску повесы. Но я в нее уже не верила. В конце концов, не каждый сможет удержать клан в молодом возрасте. К тому же я бросила взгляд в сторону того места, откуда он поднялся. Набалдашник трости не сразу бросался в глаза, но если знать, куда смотреть, увидеть его было несложно. Об автомобильной аварии, которая едва не стоила молодому князю жизни, трубили со всех сторон. Смущало меня только одно — текст на всех страницах был словно написан одним человеком. Очень интересно.

— Очарован и счастлив, что у меня столь обворожительная невеста. — буквально промурлыкал он. Голос у него просто крышесносный. За такой умереть можно. Есть, правда, один минус: врал он безбожно. И не очарован, и не счастлив. Делаем выводы.

Когда, наконец, расселись, я немного выдохнула. Дед включился в беседу с Евграфом Владимировичем, я делала вид, что приличная девушка: очи в пол, разговоры только по разрешению старших, собственное мнение отсутствует как факт.

На самом деле молчащих в комнате было двое, я и Елизавета Юрьевна. Честно говоря, очень хотелось залезть в сеть и узнать о ней поподробнее. Вполне возможно, она станет той, с помощью которой эта помолвка не состоится.

— Мирочка, вы позволите себя так называть? — весьма манерно обратилась ко мне Елизавета Юрьевна. Вот же ж! Натягиваем улыбку посильнее и мимикрируем под милую дурочку.

— Разумеется, Елизавета Юрьевна. Дома меня все так и называют.

На мой субъективный взгляд получилось неплохо, просто дед как-то странно закашлялся и покосился с крайне недовольным видом. Что? Хотел хорошую девочку, вот я и стараюсь во благо клана.

— Чудесно, — дама всплеснула руками и одарила меня сладкой улыбкой. Неожиданно заныл недолеченный клык, который я все собираюсь, собираюсь, но никак не могу собраться вылечить.— Расскажите немного о себе. Вот, например, вы готовить умеете?

— Разумеется, — я пару раз хлопнула ресницами, переключая панельки. — каждые выходные на кухне провожу. У меня получаются незабываемые булочки.

Технически не соврала. Булочки у меня получились незабываемые. И готовить по рецепту я тоже умею. Внешне блюдо будет один в один, как на картинке. Что ожидаемо, мне не слишком поверили.

— Еще я книжки люблю читать и слушаю познавательные лекции.

В основном про маньяков, конечно, но это уже частности. В конце концов, одними маньяками мои интересы не ограничивались. Там еще стараниями отдельных личностей появилась история развития пыточного дела. У Максима Леонидовича на эту тему был отдельный разговор с Анастасией Федоровной, но закончился он ничем. На этих словах моя собеседница одобрительно покивала, и даже уровень веры в мои слова сдвинулся с мертвой точки, хотя до этого был скорее отрицательным. Мои слова сошлись с досье? Очень может быть

— Музицируете?

Мужчины болтали о чем-то своем, а я вспоминала методы противостояния этому самому полевому допросу.

— Немного.

За шесть лет я научилась пристойно, тьфу ты! Прилично играть по нотам и читать партитуру с листа. Простенькую такую партитуру. Но как говорила и говорит Анастасия Федоровна, даже медведя можно научить ездить на велосипеде. Хотя приличной дочери серьезного клана из меня не получилось, я не могу сказать, что в этом направлении не прилагались значительные усилия.